Это воспоминание из детства сколыхнуло во мне произведение Чингиза Айтматова «Белый пароход». А точнее его фрагмент, где маленький мальчик видит, как взрослые разделывают тушу убитой ими оленихи марала. Всё это время дед мальчика рассказывал сказку про мать-олениху, про то на какие чудеса она способна, и всё это время мальчик грезил этими чудесами, пока в один миг, со смертью этой чудесной особи, сказка вдруг не оборовалась. Примерно те же чувства я пережил в детстве. Рос я в маленьком посёлке, где держать домашний скот на мясо считается нормальным и будничным занятием. Весной люди покупают маленьких бычков, поросят или цеплят, всё лето выращивают их, а поздней весной закалывают и всю зиму живут с мясом. Это дешевле, нежели покупать мясо в магазине, хоть и трудозатратнее. Вот и моя семья в самом начале двухтысячных купила маленького бычка. Чёрный-чёрный с маленьким белым пятнышком на лбу. И прозвище ему дали Димка. Я маленький, он маленький, вот мы с ним и сдружились. Я каждый день ходил к нему в закуту и гладил его, разговаривал с ним, делился своими детскими мыслями. Смотрел ему в глаза и мне казалось, что он понимает меня, что тоже хочет что-то ответить, но не может. А когда дедушка или папа выводили его в огород на полянку, чтобы он на свежем воздухе сам щипал травку, я выходил с ним. Накушавшись он ложился на землю, я ложился рядом, клал голову на его тёплое мохнатое пузо, подставлял лицо солнышку и лежал вот так вот на свежем воздухе. Но всё имеет свойство заканчиваться, день шёл за днём, бычок подрастал. Я в то время ходил уже в школу и прекрасно знал для чего люди держат таких животных. Это мне он друг, а для всех остальных это будущее мясо в супе или котлетах. Осознавать это было больно и где-то в глубине души я надеелся, что Димка эту участь избежит. Но надеялся напрасно. Пришла осень, а за ней и первые заморозки. Вскоре выпал снег и вот-вот зима уже подходила к порогу домов. Пришла пора колоть Димку. Помню, как я лежал на печке и молился, чтобы этого не произошло. В горнице все одушевлённо беседовали в предвкушении скорого мясного пира. А я тихо-тихо плакал. Потом раздалось последнее протяжное: «Му-у». И я понял, что чуда не произошло. Димку зарезали. Тогда слёзы ещё сильнее побежали по моим щекам, а дышать от боли и обиды за смерть того к кому привык и кого приручил, стало тяжелее. Первое время я не мог есть мясо Димки, но потом животный инстинкт и приятный запах котлет победили, и я скушал его. Но после этого случая чётко для себя решил не привыкать к таким животным, их у тебя скоро заберут, и это не блаж взрослых, а просто жизненная необходимость. У братьев наших меньших и так век короткий, а у некоторых участь и вовсе не завидная. Но именно они помогают нам справляться и переживать трудные времена. Ведь без мяса человеку в нашем климате невозможно. А в начале нулевых, когда в стране ещё гуляли отголоски суровых девяностых, домашний скот помог людям это всё преодолеть.